«Импортозамещение» в … политическом и госустройстве

О чем сейчас все дискуссии и дебаты? О том, как нам вновь «организовать Рабкрин». В том смысле, что, в условиях предполагаемого долгосрочного противостояния с Западом, нужно, наконец, заниматься этим самым пресловутым «импортозамещением». О котором, напомню, говорили и пять, и десять, и даже пятнадцать лет назад. Реальный же процесс все эти годы шел, как известно, с совершенно противоположным знаком.

Но теперь-то уж, понятно, другое дело. Если все те, кто вчера пел по центральным телеканалам осанну прежней мудрой политике власти, вдруг наперебой спорят о том, кто отстаивает «импортозамещение» более решительно и непреклонно, ясное дело, берегись и разбегайся — все теперь будем делать свое, отечественное.

Но если всерьез, то будем ли?

Первое. Инвесторам, как известно, нужны ясные и однозначные перспективы НЕИЗМЕННОСТИ условий в ДОЛГОСРОЧНОЙ перспективе. А что у нас? У нас решимость к «импортозамещению» носит пока сугубо конъюнктурный и временный, а также совершенно реактивный характер. То есть, не власти наконец осознали то, о чем мы не могли до них достучаться уже, как минимум, два десятилетия (!), а внешние силы применили к нам санкции. Вследствие чего мы вынуждены начинать шевелиться как-то иначе, нежели прежде. Но, повторю, лишь в ответ. Даже наши «ответные санкции», как известно — это не новые стабильные условия на десятилетия, а лишь временные ограничения на … один год. Да и то — с недвусмысленно выраженной надеждой на то, что договоримся и взаимно отменим все санкции раньше. И кто в таких условиях рискнет добровольно вновь инвестировать в развитие отечественного производства?

Второе. Проводит наш президент Госсовет по «повышению конкурентоспособности». Проводит в условиях уже, практически, полувоенных. Подтверждение: всего через несколько дней в ООН президент США, среди всех угроз миру, относит Россию и ее действия на второе место — раньше даже исламского терроризма, сразу после лихорадки Эбола. И в этих условиях наш президент проводит Госсовет по «повышению конкурентоспособности» не вообще, а с оговоркой, что «в условиях ВТО». В своей речи он сетует на то, что «партнеры», в отличие от нас, благонамеренных и дисциплинированных, действуют не в соответствии с правилами ВТО. Центральные СМИ же массово, как по команде (а нас это теперь разве, вообще, возможно без команды?) подают и даже озаглавливают материал так, что вроде «с ВТО нас обманули».

Так «обманули» или же, напротив, сами «обмануться были рады»? Ладно, пусть это вопрос о прошлом. Если и о нынешнем, то лишь в части того, кого «обманутому» стоит слушать, а кого — и не очень. Если конечно, вновь и вновь не хочет быть «обманутым». Здесь никаких выводов, заметных для внешнего наблюдателя, пока не зафиксировано.

Но что же на будущее? Или все дебаты об «импортозамещении» так и далее будут вестись «в условиях ВТО»? Тогда, очевидно, с таким же успехом можно вести и дебаты о близких полетах на Марс в условиях безусловной приверженности исключительно угольно-паровой тяге…

Третье. Наконец-то, на высоком уровне заявлено, что для успеха военно-технического и технологического развития нам необходимо добиться рентабельности в ВПК такой же, как в топливно-энергетическом комплексе. Ну, наконец-то, слава богу. Если бы еще и не ниже, чем в банковском секторе, то, глядишь, и дело могло бы на самом деле потихоньку сдвинуться с мертвой точки. Но…

А как вы себе представляете подлинный контроль за рентабельностью в глубоко и искренне откатной экономике?

Тут уже, хочешь того или нет, но придется говорить о государственном и политическом устройстве.

Хотите всерьез начать регулировать рентабельность в нашей нынешней откатной экономике, сохраняя государственно-политическое устройство предельно авторитарным? Значит, надо начинать сечь головы. То есть, такие методы, как домашний арест применительно к бесконечно проворовавшимся министрам и ключевым олигархам, конечно, тоже по своему хороши и даже приятны (по сравнению с более адекватными ситуации). Но достаточно ли окажутся эффективными?

С другой стороны, если дружно поддержим отсечение голов, то вопрос совсем очевиден: те ли головы наша нынешняя «вертикаль» немедленно начнет отсекать? Не выяснится ли тут же, что, например, руководство СМИ, подобным «Свободной прессе», есть преступление куда более опасное для общества и государства, нежели разворовывание министерства обороны и шалости с акциями Башнефти?

А если использовать для наведения элементарного порядка в государстве и экономике, просто жизненно необходимого в условиях даже минимальной мобилизации на борьбу с внешним противником, методы демократические? Не вульгарно-анархические, когда необходимое при принятии оперативных решений единоначалие подменяется нескончаемым митингом. И не столь же вульгарно-либеральные, рядившиеся под демократические и тем дискредитировавшие в глазах общества сам термин «демократия». Нет, я говорю о методах подлинного народного участия и соучастия в управлении.

Вот тут-то мы и подходим к вопросу об «импортозамещении» в государственной и политической системе.

Но разве обсуждая в центральных СМИ вопрос об «импортозамещении» в экономике, пусть даже пока и, к сожалению, более демагогически и пропагандистски, нежели реально, тем не менее, кому-то приходит в голову отказываться, например, от томографов в пользу знахарей и провидцев? Нет, вопрос не об отказе от иной, в том числе, западной технической и технологической культуры. Вопрос о другом: как наладить все это производство, а также дальнейшую разработку необходимых технологий у нас самих — с тем, чтобы избавиться от зависимости от внешних недружественных сил.

Аналогичный подход более чем уместен и применительно к «импортозамещению» в государственной и политической системе. И здесь есть прямые аналогии.

Как в экономике внешний «партнер» приложил усилия к ликвидации в России самостоятельного авиастроения, милостиво разрешив нам делать что-то для «Боинга», намертво привязавшее соответствующие производства к внешнему заказчику, но без него никому не нужное, так и в государственно-политическую систему интегрированы звенья, имитирующие элементы демократии, но фактически работающие во внешних интересах. Без или даже вопреки внешним покровителям, в интересах нашего самостоятельного развития эти институты и соответствующие кадры либо недееспособны, либо еще и чрезвычайно вредны. И это не мелкие звенья, а ключевые — от нынешнего министерства экономики до Центрального банка в его нынешнем виде.

Важно подчеркнуть: необходимое нам «импортозамещение» в государственно-политической системе ни в коем случае не есть отказ от достижений всей мировой культуры в области создания эффективных систем общественного, корпоративного и государственного управления. А также от политических механизмов, пусть не в совершенстве, но, тем не менее, более или менее эффективно ограничивающих бюрократизацию и скатывание верхушки госуправления к паразитированию и разграблению управляемого объекта. Просто как производство в нашей стране лишь какой-то части крыла «Боинга», вместо всего комплекса производств собственного авиастроения, никак не есть экономическое развитие, точно так же и внедренные у нас с сознательными существенными искажениями элементы западной (точнее, уже мировой) управленческой культуры никак не есть подлинная современная культура политического и государственного строительства.

В противном случае мы получаем совершенно не устранимое противоречие, выраженное в весьма злом по отношению к нам, но, тем не менее, надо признать, точном суждении: «Граждане Крыма на референдуме добровольно проголосовали за присоединение к стране, в которой всякие референдумы фактически запрещены».

Как будем выходить из этого противоречия?

Будем гнобить всякого, кто это заметит, да еще и, не дай бог, об этом скажет? Интернет закроем, глушилки поставим, весь пар — в свисток, но будет иллюзия, что едем? Или же, поддержав референдум в Крыму, и себя обяжем, наконец, дать право своему народу решать фундаментальные вопросы (пусть и с исключением вопросов о сепаратизме и отделении — это отдельная тема) нашей жизни тем же методом?

И четвертое — в продолжение темы неразрывной связи государственно-политической системы и способности к необходимой нам всесторонней мобилизации. На недавнем совещании в Торгово-промышленной палате по тому же «импортозамещению» (но уже без клятв верности ВТО, так организовывалось мероприятие Московским экономическим форумом) многие выступавшие обратили внимание на происходящую повсеместно подмену понятий, когда новая ситуация используется не для создания надлежащих условий российскому производителю, а лишь для освоения под новыми лозунгами не более, чем новых … торгово-финансовых схем. Но как вырваться из этой порочной практики?

Все то же самое, о чем мы говорили выше применительно к регулированию рентабельности в откатной экономике — та же проблема и те же возможные механизмы.

Буквально только что на интернет-канале «Красная линия» я участвовал в записи телепередачи о событиях сентября-октября 1993 года. И встал вопрос о том, что первично: конфликт внутренний социальный или же еще и международный, завязанный на подчинение страны внешним силам. Я сделал акцент на том, что для большинства известных нам развитых стран, добившихся серьезного успеха в экономическом и социальном развитии, ключевым элементом успеха оказалась национальная консолидация. Именно эта консолидация позволила выступать на внешней арене как единая сплоченная сила, а также вызвала жизненную необходимость внутреннего общенационального компромисса между трудом и капиталом. Это с одной стороны.

С другой же стороны, что мы видим сейчас в своей стране? Казалось бы, самое время для этой самой общенациональной консолидации?

При этом, сразу оговорю, это вовсе не означает, что я безусловно поддерживаю нашу нынешнюю власть во всем, что она делает на внешней арене. В том числе, и даже прежде всего, в методах этих действий. Но в ситуации конфликта, уже, практически, полувоенного — на войне как на войне. Делать подножку своим, даже из «лучших соображений» — не время. Ошибки надо трезво видеть, осознавать, но далее вместе думать, как их исправлять. Желательно — и вместе действовать. Но вот готовности власти действовать вместе с социально и национально ориентированными силами нашей страны, что жизненно необходимо и для пресечения подмены подлинного экономического развития всего лишь финансовыми схемами, к сожалению, не наблюдается.

Судите сами: как во внутренней организации общества и государства сейчас используется тот кредит доверия общества к власти, который более или менее неизбежно возникает во всякой ситуации конфронтации с внешними силами?

Только что по всей стране прошли выборы — стали ли они инструментом подлинного сплочения общества, с одновременным выявлением какой-либо новой расстановки социально-политических сил? Сомневаюсь. Сужу по своему родному Петербургу, где избирали губернатора. Начиная от досрочного «ухода в отставку» действующего губернатора — совершенно недвусмысленно как акт использования сиюминутной конъюнктуры для долгосрочного самозакрепления при власти, продолжая совершенно искусственным недопущением до выборов реальных конкурентов (через механизм заранее заготовленного «муниципального фильтра»), и заканчивая чрезвычайно масштабным «досрочным голосованием» — все сплошной и очевидный фарс. И как к этому относиться?

Можно, конечно, закрыть глаза, списать на какую-либо «полувоенную вынужденность», но только, если по правде, то в чем же она — эта вынужденность? Если не ошибаюсь, все социологические опросы показывают недвусмысленный и последовательный выбор большинства граждан в поддержку национальной консолидации и национального единства. Никакой, то есть, даже ни малейшей опасности прихода в регионах, в том числе в том же Петербурге, к власти каких-либо анти-национальных сил, вроде бы, нет. Но тогда ради чего вся столь тщательно и масштабно организованная фальшь?

Более того, эта фальшь в области государственно-политического строительства, которую никак невозможно скрыть, сама по себе не подрывает ли доверие к политике власти и в той ее части, которая вызвала сейчас столь высокую степень общественной поддержки?

И, наконец, не наблюдается ли неразрывная связь между выше приведенной фальшью в государственно-политическом устройстве с известными нам бравурными реляциями о нашем якобы «развитии»: от «российского» планшета, фактически и разработанного, и производимого в Юго-Восточной Азии, до пафосно подаваемых как отечественное технологическое достижение новых буровых платформ, реально являющихся переделкой на зарубежных предприятиях уже даже не просто бывших в употреблении, но даже и утилизированных обносков Запада.

Фото: РИА Новости/Андрей Стенин.